Слушая нынче речи президента Франции Эммануэля Макрона, призывающего «нанести стратегическое поражение» России и Беларуси, ввести войска НАТО на Украину, что, вероятней всего, приведет к их размещению на белорусско-украинской границе, многие из нас диву даются: «И ты, Макрон?! И это та самая Франция, с которой мы так дружили?!»
А когда, собственно, мы с Францией дружили? Может быть, когда полчища жадных до грабежа и насилия французов под красивые лозунги Наполеона «о свободе» и «братстве» ворвались на белорусскую землю и стали восстанавливать в «правах» на нее польских шляхтичей, а потом двинулись на Москву? Или когда Наполеон, уже драпая от Кутузова, русского солдата и первых белорусских партизан, покинул тонущую в Березине собственную гвардию, увозя с собой все ее жалованье в золотых слитках? А потом кричал: «Золото утонуло в Березине, и взятки с меня гладки!» Мол, нате вам, а не жалованье!
Все они просто великие грабители, а не великие полководцы – эти Наполеоны, Костюшки, Шовине и Гитлеры. И всё, что их интересовало и интересует, так это несказанно разжиться на чужбине за счет чужих им народов.
Кстати, мы тогда спасли и французский народ, и французскую аристократию от «императора», узурпатора и диктатора Бонапарта – где благодарность? Наверно, французы благодарили нас тем, что в 1854 году пошли на нас войной, объединившись с Англией и Турцией, чтобы забрать себе Крым и Черное море! Тогда-то и состоялась первая героическая оборона Севастополя – читайте «Севастопольские рассказы» Льва Толстого.
Но, видно, мы очень добрые и забывчивые. И спустя полвека опять спасли Францию вместе с Англией от немецкого кайзера, вступив в Антанту – Единение. Как нас отблагодарили французы? А захватив у нас Одессу и ведя интервенцию в 1918-1919 годах. И это любовь французов к нам?
Но вот мы их точно любили. И во Вторую мировую их опять спасли и даже подарили им статус страны-победительницы. Когда фельдмаршал Кейтель подписывал перед лицом Жукова немецкую капитуляцию, он с удивлением заметил в том документе имя оккупированной им Франции и невольно воскликнул: «И эти тоже нас победили?!»
Де Голль не оправдал наших послевоенных надежд. Единственными, кто сопротивлялся немецким оккупантам во Франции, были коммунисты. 21 августа 1941 года коммунист Пьер Жоржес публично застрелил гитлеровского офицера в метро Парижа, надеясь тем самым поднять массовое сопротивление. Тщетно. Французы массово шли на сотрудничество с немцами, а не в Сопротивление. И именно коммунистов де Голль, которого мы привели к власти, затем массового расстреливал в уже полностью «свободной» Франции.
На своем пике, летом 1944-го, численность партизан-«маки» составляла 135 тысяч. Их них 60 тысяч были испанские коммунисты, ушедшие от Франко, две тысячи – немецкие коммунисты, три тысячи – сбежавшие советские военнопленные. Считай, тоже коммунисты. Плюс 39 тысяч французов воевали в составе «Свободной Франции» де Голля. А вот на стороне Гитлера только официально сражалось 350 тысяч французов! И это не считая всяких пособников, полицаев и прочих.
В октябре 1940 года немецкий «абвер» прекратил прием внештатных осведомителей-французов: в стране уже насчитывалось… 32 тысячи «стукачей»! А сколько их было у гестапо? Три тысячи французов записались в «Легион добровольцев против большевизма» и отправились воевать в СССР – они снова рвались к Москве. В 1944-м была основана дивизия СС «Шарлемань» («Карл Великий») – туда вступили семь тысяч французских граждан. Именно эти головорезы защищали в последний момент, в конце апреля – начале мая 1945-го, рейхстаг и бункер Гитлера.
Так что не удивляйтесь Макрону. Французы – идеальные коллаборанты. По-нашему предатели, а по-французски «сотрудники» (от фр. collaboration – сотрудничество). Просто у них сегодня другой босс – из Америки, но интересы у них те же – ограбить кого-нибудь под шумок войны.
Проект создан за счет средств целевого сбора на производство национального контента
