О войне через призму отцовской судьбы
Отец мой, Александр Павлович Бритиков, не дожил и до 60-летнего юбилея Победы над фашистской Германией. Когда думаю об этом, каждый раз щемит сердце, а в памяти оживают моменты из его жизни, иллюстрированные моим воображением, словно я была тогда рядом.
Ровесник Октябрьской революции, взраставший в те сложнейшие времена становления Страны Советов, познавший в подростковом возрасте ужасы Голодомора 1932–1933 годов, отец мой полной чашей хлебнул и военного лихолетья. Обо всем этом он вспоминать не любил, но моменты откровения все же иногда наступали…
Вот с фотографии смотрит на меня большеглазый юноша в галстуке и пиджаке, одолженных у более «состоятельного» друга. Он – выпускник кооперативного техникума. Вскоре этот юноша среднего роста, но крепкий, физически хорошо скроенный, станет в ряды Красной Армии. Украинец, родом с Харьковщины, окажется в Москве, где и будет проходить воинскую службу в 1-й Московской мотострелковой дивизии.
Срочная служба отца совпала с периодом Финской кампании 1939–1940 годов. Он с сослуживцами был направлен в зону боевых действий. Моя память хранит один эпизод, рассказанный отцом.
Группе бойцов было дано задание в разведывательных целях переправиться через замерзшее озеро. Часть группы успела уже переправиться, когда их обнаружили финские «кукушки» (снайперы) и начали интенсивный обстрел. Пули рассекли лед, и красноармейцы стали погружаться в воду. Намокшие тулупы, оружие тянули на дно. Часть бойцов поглотила водная пучина. Отец тоже оказался в воде, но, к счастью, не очень далеко от берега. С помощью товарищей удалось выбраться на сушу. Жечь костры, чтобы как-то обогреться, было нельзя – из опасения попасть в поле зрения снайперов. От лютого мороза спасал только спирт, выданный бойцам как НЗ (неприкосновенный запас, используемый в экстренной ситуации). Пришлось не один час, боясь пошевелиться, пролежать на снегу у подножия сопок, пока мороз снова не сковал озеро льдом и не появилась возможность возвратиться в расположение. А возвращались под перекрестным огнем противника и своих, которые прикрывали отход. «И что удивительно: никто после этой вылазки даже не чихнул!» – завершил рассказ отец.
Конфликт с финнами был улажен. Красноармейцы вернулись на прежнее место службы. Срок службы отца подходил к завершению. Он уже собирал чемодан с подарками для близких, готовясь к демобилизации. Но грянула война. Фашизм простер свои грязные лапы над Советской страной. «Так и остался мой чемодан где-то в Москве», – грустно улыбнувшись, произнес отец.
Немцы планировали к августу сорок первого въехать на танках в Москву. Самая короткая дорога проходила по Московскому шоссе через Борисов. Вскоре после начала войны 1-я Московская мотострелковая дивизия под командованием Я.Г. Крейзера, которая, можно сказать, была элитной частью Красной Армии, получила приказ выдвинуться в район белорусского города Борисова и занять оборону по реке Березине, так как советские войска попали в очень тяжелую ситуацию. Дивизия прибыла к месту назначения и с ходу вступила в бой. Но фашисты значительно превосходили по вооружению, по численности солдат, имели мощную поддержку с воздуха. У наших же такой поддержки в тот момент не было. Несмотря на героизм и самопожертвование, советские бойцы понесли страшные потери и оказались в окружении. По приказу Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина красноармейцы небольшими группами стали выходить из окружения, чтобы на захваченной территории создавать партизанские отряды и продолжать бить фашистов, препятствовать их продвижению на восток.
Трудно представить, что пришлось испытать нашим бойцам. Многие сложили головы, не выйдя из окружения. Отцу повезло, а может, помог опыт, полученный в Финской войне. Сотни километров пришлось исколесить по лесам Беларуси, в любую погоду ночуя под открытым небом, ежеминутно рискуя попасть к врагу, голодая. Когда он вспоминал, что иногда были рады червивой конине, глаза туманились слезами, а в горле застревал ком. Преодолевая физические страдания, они копили гнев против оккупантов, который придавал сил и вел к цели. Отец был старшим группы. Они собирали оружие и прятали в разобранном виде в тайниках, чтобы в нужное время использовать против врага. Искали возможность связаться с такими же группами, чтобы объединить силы. Таким образом отец оказался на Могилевщине – в Краснопольском районе.
В деревне Городецкая, куда еще не успели дойти немцы, хотя были уже где-то рядом, добрые люди приютили красноармейцев, приняв их в свои семьи, выдавая за родственников. Это было очень рискованно, так как с приходом фашистов появились сочувствующие им среди местного населения, а также просто трусы. Войной, словно лакмусовой бумагой, проверялись людские души.
Так приняла в свою семью моего отца Анна Кузьминична Сердюкова – мама моей мамы. Впоследствии здесь и произошло знакомство молодой учительницы Ирины, вернувшейся домой из деревни, где работала в школе до войны, и моего отца. Вскоре нагрянули оккупанты, начали устанавливать свой «порядок». Мужчины тайно ушли в лес, где и был организован партизанский отряд для борьбы с врагом. Наиболее смелые сельчане держали связь с партизанами, чем могли помогали им, в том числе мои мама и бабушка.
Партизанская жизнь была полна риска и лишений. Жить и бороться приходилось в сложнейших условиях: карауля врага, иногда часами лежать в болоте, в стужу минировать пути его передвижения, подбираться к вражескому расположению, чтобы добыть нужную информацию, мерзнуть в землянке, а в «меню» зачастую не иметь даже хлеба. В отношении партизан – добровольных народных мстителей – фашисты проявляли особую жестокость. Попавшие к врагу подвергались неимоверно жестоким издевательствам и шансов выжить практически не имели.
Наряду с трагическими в жизни народных мстителей случались и курьезные случаи. Отец вспоминал, как однажды их группа подорвалась на мине. Двое погибли, отец был контужен. Когда уцелевшие пришли в себя, услышали стон на обочине, где катался клубок из лошадиных внутренностей. Партизаны извлекли из него своего комиссара, слегка контуженного, но без единой царапины. Чувства смешались: боль от потери товарищей и радость за обманувшего смерть комиссара.
В 1943 году, когда Краснопольщина была освобождена, партизаны, годные к службе, были зачислены в ряды Красной Армии, чтобы продолжать гнать фашистскую нечисть с родной земли. Снова стал красноармейцем и мой отец. Предстояли еще два бесконечно долгих года войны…
Старший сержант Бритиков войну с немецко-фашистскими захватчиками прошел, как говорится, от звонка до звонка. Не единожды побывав в самом пекле, когда смерть заглядывала в глаза. Но выжил, видно, «в рубашке родился». О том, что за спины других не прятался, свидетельствуют боевые награды. Личные вещи и награды отца, после его смерти, были переданы в народный историко-краеведческий музей г.п. Краснополья (по просьбе руководившего тогда музеем Л.В. Лобановского).
Мой отец отличался рассудительностью, чувством юмора, а еще тем, что за что ни брался, все мог починить. «У него ж золотые руки!» – врезались в мою детскую память слова одного из его друзей-партизан при встрече уже в мирное время. В отряде очень ценили его умение чинить и собирать из отдельных фрагментов оружие.
Пересматривая отцовский архив с фотографиями в этом году – году 80-летия Победы над фашистской Германией, на обратной стороне одного из снимков я прочитала надпись: «Александру Павловичу, бывшему смелому разведчику от бывшего начальника особого отдела партизанского отряда №3 Волоснева Г.А.». Вот это открытие! Я, к своему стыду, не знала, что отец в партизанском отряде был разведчиком. А вот еще одна фотография, датированная 12 мая 1965 года, на ней надпись: «На долгую память боевому другу Александру Павловичу. Кононыхины и Тенищев». Надо сказать, что Иван Васильевич Кононыхин был командиром 3-го отдельного партизанского отряда, а Иван Иванович Тенищев – начальником штаба (в 1945 году ему было присвоено звание Героя Советского Союза).
Сегодня во мне живут чувства вины и сожаления, потому что не расспросила родителей более подробно об их жизни в то страшное время, о том, что пришлось им пережить. Но, кажется, понимаю, почему они не любили об этом говорить: им хотелось забыть пережитое как кошмарный сон. Но сегодня их воспоминания, а также таких, как они, так нужны, так необходимы потомкам. Чтобы знали, чтобы помнили, чтобы не стали иванами не помнящими родства. Спокойная жизнь и светлое будущее не манна небесная – это ратный и трудовой подвиг наших старших поколений.
И таких рядовых героев миллионы. Ибо все они герои – кто не предал свой народ, страну, а встал на их защиту, кто восстанавливал разрушенные и сожженные города и села, кто возвращал к жизни родную землю-кормилицу. Все они достойны памяти и поклонения поколений, которым дали жизнь.
Так уж устроена река жизни, что ряды ныне живущих среди нас солдат Великой Отечественной, а также свидетелей зверств фашистской орды неумолимо сокращаются. Они – Очевидцы, Хранители исторической правды. В их памяти и сегодня во всей жуткой действительности тех дней живут ужасы войны. Это горькая память. Но без нее нельзя понять, что несет с собой война. Мы все должны знать и помнить об этом.
Недоброжелатели стремятся запятнать историю нашей великой страны, ставят под сомнение подвиг советского народа, не гнушаются ложью и лицемерием, чтобы отнять историческую память у молодых поколений. Но им это не удастся. Подвиг героев, спасших свою Родину и весь мир от фашизма в годы Великой Отечественной войны, для нынешнего и будущих поколений их потомков навсегда останется примером высокого патриотизма, мужества и стойкости.
Низкий поклон вам, ветераны, за ратный и трудовой подвиг. Спасибо, отец, дед, прадед! Мы помним, мы преклоняемся.
Валентина ДЕРЕВЯГИНА
